Монстрик карманный...
это был единственный друг, которому я могла позволить называть меня малыш. причем, это всегда было тогда, когда у меня просто не оставалось сил. я стояла всегда, почему -то у окна его квартиры, и плакала. а он подходил неслышно, крадучись, клал руки мне на плечи или талию, а я прижималась к его груди спиной. он гладил меня по голове и говорил:
-малыш, ну, ты чего?! ты же сильная, ты же все можешь...
или же иначе.
-малыш. ты просто устала, отдохни. хочешь я дам тебе свои силы, мне не жалко, бери.
вроде бы так просто Малыш. а сколько всего было в этом слове из 5 букв, сколько криков было, чтобы он не называл меня так. и он все равно делал по-своему.
-малыш...
как же сейчас не хвататет этого порицания и одобрения, нежности и строгости разом.
теперь только плачу я, у окна своей квартиры и никто уже не подойдет, не обнимет и не скажет так просто...
-малыш...
-малыш, ну, ты чего?! ты же сильная, ты же все можешь...
или же иначе.
-малыш. ты просто устала, отдохни. хочешь я дам тебе свои силы, мне не жалко, бери.
вроде бы так просто Малыш. а сколько всего было в этом слове из 5 букв, сколько криков было, чтобы он не называл меня так. и он все равно делал по-своему.
-малыш...
как же сейчас не хвататет этого порицания и одобрения, нежности и строгости разом.
теперь только плачу я, у окна своей квартиры и никто уже не подойдет, не обнимет и не скажет так просто...
-малыш...
Всё будет хорошо.